РЕЦЕПТУРА. (ЗВУКИ СУПА. ТЕЛО СУПА)
2000

Рецептура. (Звуки супа. Тело супа.)
Федор Ромер
Итоги, №217, 28 ноября 2000

В 1992 году в Цюрихе художница Маша Чуйкова решила отметить первую годовщину развала советской империи поминальной трапезой, пригласив тузов швейцарского арт-мира на экзотический обед, приготовленный по рецептам народов СССР. С этого "гастрономического" перформанса Чуйкова начала варить борщи в галереях, клубах и ресторанах, организовывать конкурсы на лучшие пельмени, печь блины, представляя все это как произведения искусства. Надо сказать, произведения пользуются популярностью. К выставке "Рецептура. Звуки супа. Тело супа" выпущена очень полезная книга рисунков-пособий Чуйковой по приготовлению разных блюд: "Рецептура. Кухня народов СССР". Восьмилетний круг замкнулся.
Однако сама выставка не про рацион жителей пятнадцати советских республик. Во время вернисажа Чуйкова угощала гостей по-французски – тыквенным супом на белом вине и бутербродами с сырыми шампиньонами и сыром. А собственно экспозиция посвящена еде как категории художественной и философской, не имеющей национальности. Чуйкова предлагает несколько решений, помогающих "окультурить" банальный процесс приготовления и поглощения пищи. Для чего, правда, пришлось прибегнуть к помощи наемной рабочей силы.
Во-первых, Чуйкова пригласила композитора-минималиста Сергея Загния, сочинившего пьесу из звуков, сопровождающих варку супа. Из динамиков, спрятанных в огромные кастрюли, расставленные по галерее, звучат угрожающее бульканье кипятка, предсмертный скрежет моркови на терке, вкрадчивый шелест сдираемой сухой кожицы лука (аудиоинсталляция "Звуки супа"). Занудный бытовой шум становится авангардной мелодией, а кухонная работа – концертом ансамбля экспериментальной музыки.
Во-вторых, Чуйкова выпросила у издательства АdМаrginem часть тиражей их философских и искусствоведческих книжек. Книжки используются как подиумы для "музыкальных" кастрюль, а также висят на веревочках, словно свежепостиранные носовые платки, над видеопроекцией с картинкой кипящего борща (это уже видеоинсталляция "Тело супа").
Так высокое смешивается с низким, а пища для ума – с пищей для желудка. Тем более русский язык услужливо подбрасывает кулинарноинтеллектуальные аналогии типа "кипение мысли", "пир духа", "голова варит". Ну и как же без грамотных феминистских акцентов? Книжки-подставки и книжки-платки, написаны главным, образом мужчинами, и чисто женский подход к их использованию (постирать, посушить, подложить под горячую кастрюлю) восстанавливает половой паритет и одновременно одухотворяет привычные обязанности домохозяйки.
В-третьих, художница Нина Котел сделала по заказу Чуйковой видеофильм "Метаморфозы". Коммунальные изыски, "салатная" мелкая пластика – бегемот из груши, жираф из морковины, крокодил из огурца – на глазах зрителя иссыхают, разлагаются, покрываются трупными пятнами плесени. (Камера медленно фиксировала агонию съедобного зверинца, а потом с помощью монтажа три смертных дня были утрамбованы в три секунды на каждую фигурку.) Фильм получился трогательный и печальный, похожий на аллегорические натюрморты-"ванитас" с засохшими цветами и черепами, призванные напомнить о тщете всего земного. Так нехитрая еда приобретает метафорическое измерение.
Впрочем, еда – музыка, еда – оружие феминистки или еда – метафора все равно уступают еде как таковой. Вернисажный супчик был очень даже ничего.

Путь к философии лежит через желудок
Милена Орлова
Коммерсант, №217, 18 ноября 2000

Выставка "Рецептура. Тело супа. Звуки супа" в ТВ-галерее открылась семейным обедом в исполнении одного из ее авторов – художницы Маши Чуйковой. По ее просьбе многие явились на вернисаж в домашних халатах и даже тапочках. Эффект присутствия на коммунальной кухне дополняла партитура, составленная вторым автором выставки, композитором Сергеем Загнием, из звуков готовящейся пищи.
Тыквенный супчик по французскому рецепту, приготовленный Машей Чуйковой в большой кастрюле, был, что называется, на любителя. Тонкости французской кухни у нас в состоянии оценить немногие. Впрочем, как и тонкости современной французской философии. Что, очевидно, и позволило авторам объединить в одной "Рецептуре" эти с виду несводимые ингредиенты.
В одном зале расставлен ряд кастрюль с приоткрытыми крышками, в которых булькают, шкворчат и стонут продукты интеллектуальных усилий, то есть, попросту говоря, книги. Звуковое сопровождение создано Сергеем Загнием по рецептам гуру авангардной музыки Джона Кейджа из записей реальных кухонных шумов. Видеоинсталляцию в другом зале можно счесть рекламой московского издательства АdMarginem, специализирующегося на переводах французских интеллектуалов вроде Дерриды. Хотя вряд ли мыслителям понравилось бы, что их труды, предоставленные издательством, развешаны, как белье, на прищепках вокруг видеоизображения огромного котла с кипящим варевом. Зато авторы каталога, оформленного в виде сборника рецептов кухни народов СССР, утверждают, что так должно выглядеть кипение мысли в представлении домохозяйки.
Образ "читающей домохозяйки", который эксплуатирует Маша Чуйкова, имеет непосредственных предшественников в искусстве радикального западного феминизма 1970-х годов. Именно тогда традиционно-патриархальные женские занятия типа готовки и штопки носков были введены в художественный оборот как символ подавления обществом женской креативности и одновременно как альтернативный мужскому тип искусства. Так, например, знаменитая инсталляция американской феминистки Джуди Чикаго "Званый ужин" представляла собой накрытый для праздничной трапезы стол, за которым, по мысли автора, должно было происходить символическое пиршество великих женщин разных эпох и народов. Правда, на тарелках вместо пищи лежали женские половые органы.
Сегодняшние феминистки не склонны к подобной карикатурной агрессивности. Они берут не напором, а лаской. Машу Чуйкову никак не назовешь воинственной амазонкой. Ее цель – не разоблачение, а восхваление патриархальности, по которой явно ностальгирует местное художественное сообщество. И немудрено – самые изощренные интеллектуальные изыски российского искусства рождались на коммунальных кухнях, в обстановке семейственности и домашности. Впрочем, похоже, это интернациональное явление. Маша Чуйкова в роли заботливой мамочки напомнила мне персонажа культового романа Малькольма Брэдбери "Профессор Криминале". Жена международной философской знаменитости всячески портила его возвышенный имидж, без всякого зазрения совести прерывая дискуссии о судьбах мира напоминанием: пора покушать.

Сайт создан при поддержке Института "Открытое общество" (Фонд Сороса). Россия