Статья Федора Ромера ,"Итоги"

Итоги 28 ноября 2000

Рецептура. Звуки супа.
Тело супа
Маша Чуйкова
Арт Медиа Центр “ТУ Галерея”. Москва

'В 1992 ГОДУ В ЦЮРИХЕ ХУДОЖНИЦА МАША ЧУйкОВА
решила отметить первую годовщину развала советской империи поминальной трапезой, ."' пригласив тузов швейцарского арт-мира на экзотический обед, приготовленный по рецептам
.' народов СССР. С этого “гастрономического” перформанса Чуйкова начала варить борщи в галереях, клубах и ресторанах, организовывать конкурсы на лучшие пельмени, печь блины, представляя все это как произведения искусства. Надо сказать, произведения пользуются популярностью. К выставке “Рецептура. Звуки супа. Тело супа” выпущена очень полезная книга рисунков-пособий Чуйковой по приготовлению разных блюд: “Рецептура. Кухня народов СССР”. Восьмилетний круг замкнулся.
Однако сама выставка не про рацион жителей пятнадцати советских республик. Во время вернисажа Чуйкова угощала гостей по-французски – тыквенным супом на белом вине и бутербродами с сырыми шампиньонами и сыром. А собственно экспозиция посвящена еде как категории художественной и философской, не имеющей национальности. Чуйкова предлагает несколько решений, помогающих “окуль-

турить” банальный процесс приготовления и поглощения пищи. Для чего, правда, пришлось прибегнуть к помощи наемной рабочей силы.
Во-первых, Чуйкова пригласила композитора-минималиста Сергея Загния, сочинившего пьесу из звуков, сопровождающих варку супа. Из динамиков, спрятанных в огромные кастрюли, расставленные по галерее, звучат угрожающее бульканье кипятка, предсмертный скрежет моркови на терке, вкрадчивый шелест сдираемой сухой кожицы лука (аудиоинсталляция “Звуки супа”). Занудный бытовой шум становится авангардной мелодией,а кухонная работа – концертом ансамбля экспериментальной музыки.
Во-вторых, Чуйкова выпросила у издательства АdМаrginem часть тиражей их философских и искусствоведческих книжек. Книжки используются как подиумы для “музыкальных” кастрюль, а также висят на веревочках, словно свежепостиранные носовые платки, над видеопроекцией с картинкой кипящего бор-

ща (это уже видеоинсталляция “Тело супа”).
Так высокое смешивается с низким, а пища для ума – с пищей для желудка. Тем более русский язык услужливо подбрасывает кулинарноинтеллектуальные аналогии типа “кипение мысли”, “пир духа”, “голова варит”. Ну и как же без грамотных феминистских акцентов? Книжки-подставки и книжки-платки, написаны главным, образом мужчинами, и чисто женский подход к
их использованию (постирать, посушить, подложить под горячую кастрюлю) восстанавливает половой паритет и одновременно одухотворяет привычные обязанности домохозяйки.
В-третьих, художница Нина Котел сделала по заказу Чуйковой видеофильм “Метаморфозы”. Коммунальные изыски, “салатная” мелкая пластика – бегемот из груши, жираф из морковины, крокодил из огурца – на глазах зрителя иссыхают, разлагаются, покрываются трупными пятнами плесени. (Камера медленно фиксировала агонию съедобного зверинца, а потом с помощью монтажа три смертных дня были утрамбованы в три секунды на каждую фигурку.) Фильм получился трогательный и печальный, похожий на аллегорические натюрморты-“ванитас” с засохшими цветами и черепами, призванные напомнить о тщете всего земного. Так нехитрая еда приобретает метафорическое измерение.
Впрочем, еда – музыка, еда – оружие феминистки или еда – метафора все равно уступают еде как таковой. Вернисажный супчик был очень даже ничего.
Федор Ромер