ЗВЕЗДЫ И ПОПЫ, октябрь
1997

Ригвава Гия

14 октября – 28 октября

Отечественная практика видеоарта редко обращалась к видеоинсталляциям, использующим проекции, а не мониторы, и не апеллирующим к семантике масс-медиа, не к коммуникативно-информационной функции теле и видео изображения, но с простодушной амбициозностью ставящим своей целью моделирование некоего пространства, вхождение и пребывание в котором зритель может пережить как некий чувственный, а не только интеллектуальный, опыт. Инсталляция Гии Ригвавы "Звезды и попы" - редкий пример такой обезоруживающе впускающей в себя работы. В полутемном помещении большого зала ТВ-галереи на стене возникают медленно вращающиеся и парящие в безвоздушном, темном, внеземном, бесконечном небосводе всевозможные светила и планеты. Эта проекция зеркально отображается на соседней, боковой стене зала, так, что возникает ощущение трехмерности этого космического пространства. Видеоряд, напоминающий последний, самый безумный, фрагмент Кубриковской Stanley Kubrick "Космической Одиссеи" - "Beyond the infinity", психоделическую абстрактную анимацию скольжения по звездным полям, или же ощущения от первых посещений планетария, искушавших нас внезапной и обманчивой доступностью разверзнувшейся непосредственно над нашими головами бездны, агорафобию иллюзорных комических пространств.
Но по небу этого планетария, сменяя светила, медленно проплывают странные округлые предметы, напоминающие то ли лишенные жизни планеты, то ли некие улиткоподобные геологические окаменелости. На самом деле, - и это довольно трудно понять без дополнительных объяснений, - это позаимствованные из порножурналов изображения анальных отверстий. Весь этот парад небесных и прочих тел сопровождается медитативным звуковым рядом, состоящим из задумчивого насвистывания.
Слово "попа", слишком домашнее, инфантильно-интимное, несколько застенчиво, но вместе с тем совершенно недвусмысленно именующее именно то, что оно обозначает, оказывается, как ни странно, куда более шокирующем и коробящим, нежели брутальные "задница" или "жопа", давно уже имеющие алиби благодаря разнообразному иносказательному использованию в многочисленных идиоматических выражениях.
Брутальная, но одновременно эмансипировавшаяся от своего непосредственного интимно-телесного значения задница в некотором смысле и была в центре "радикального" московского перформанса, предполагавшего, несмотря на всю аффектацию "телесного низа", некую отстраненность от собственного тела. Помнится, в "Голом завтраке" Барроуза (William S. Burroughs) был персонаж, научивший свою жопу говорить, так, что затем эта жопа начала говорить сама по себе и, в конце концов, подчинила себе своего былого хозяина, "атрофировав" его "я".
Превращение "задницы" в "попу" лишает ее этой апроприированной самостоятельности; снова делая ее непристойной, оно отнимает у нее способность высказываться от собственного "лица" и вновь интегрирует ее в целостность индивидуального, интимно переживаемого тела. Но именно подобное переживание делает возможным старинную аналогию между микро - и макрокосмом, проецирование своего тела в космический универсум и интроекцию этого космоса в себя.
Эксгибиционистская и жаждущая захватить слово "задница" рвется на телевизионный экран, "попы" же, превращенные в подобие планет, повисают в открытом и несфокусированном пространстве проекции. Не только всевозможные космические одиссеи завершаются, в конце концов, возвращением к себе, к переживанию собственной жизни, старения, смерти, не только "по ту сторону бесконечности" мы обнаруживаем лишь тайну нашего индивидуального существования; но и сконцентрировавшись на непроговариваемой, уже не имеющей иного языка, кроме бесстыдных и непроизносимых во взрослой речи детских словечек интимности, можно, словно вывернувшись наизнанку, словно провалившись внутрь себя, оказаться в столь же невыразимой и неназываемой бесконечности мироздания.

Ирина Кулик

реал видео: 20 Kbps. фрагмент; 34 Kbps. фрагмент

видео: 128 Kbps. фрагмент

Сайт создан при поддержке Института "Открытое общество" (Фонд Сороса). Россия